Андрей Краско ушел из жизни с несбывшейся мечтой – он очень хотел, чтобы Светлана Кузнецова, его последняя гражданская жена, родила дочку. Чтобы в новом доме, который он построил под Питером, раздавался детский смех. И они зажили долго и счастливо...
На память о любимом у Светланы осталась только знаменитая серебряная серьга – женщина носит ее на пальце. И воспоминания, которыми прежде она не делилась ни с кем…
Андрей Краско всегда мечтал иметь свой собственный дом. И даже начал стройку под Питером.
– На участке обязательно должна была быть банька, – говорит Светлана. – Париться Андрей очень любил. А еще мечтал выйти голышом на крылечко и с наслаждением закурить…
Краско не любил тусовки. Он приходил домой, ложился на диван, включал телевизор и затягивался сигаретой.
– Андрей все время в нашей съемной квартире проводил на кухне – его любимом месте, – продолжает Светлана. – Очень удобно, и все под рукой: диван, чай, компьютер и я. Обычно готовила я, но если уж Андрей брался за дело, то тягаться с ним было бесполезно! Он потрясающе готовил супчики. Его фирменным блюдом был рыбный суп.
В редкие свободные минуты Краско много читал: книги он скупал в огромном количестве.
– Гоголь, Булгаков, Довлатов, Улицкая… Тома покупались из-за обложки, из-за любимого автора. Полное собрание Акунина: фантастический роман, детективный... До сих пор у нас в квартире лежат еще много не распакованных коробок и пакетов с книгами…
Андрей любил обоих своих сыновей. И с Кириллом, и с Иваном поддерживал теплые отношения.
– Он вообще со всеми бывшими женами дружил. Ну конечно, если расставались они без скандала. Ему часто звонили супруги и просили помочь – Андрей никогда не отказывал. Мне кажется, что он был все-таки хорошим отцом. Иван приезжал к нам регулярно, а маленького Кирилла Андрюша навещал каждый раз, когда приезжал в Питер. Дети, и свои, и чужие, просто обожали его. Он же сам был большим ребенком… Но его любовь к ребятне была такая: «Утю-тю. Уберите кто-нибудь ребенка!»
Андрей мечтал о третьем малыше. Хотел, чтобы обязательно родилась девочка… Но все его планы нарушила смерть. Он не ожидал, что уйдет так рано. Он мне обещал прожить еще двадцать лет, а дал всего два года…
Краско обожал дарить подарки. Он привозил их отовсюду, где бывал.
– Из Нью-Йорка притащил крендели, фигурки человека-паука и прочую ерунду. В магазинах скупалось все: ластики, ручки, брелочки… Когда приходили гости, он все раздаривал. Он был щедрый человек, и, видимо, поэтому деньги у него никогда не задерживались.
Помню первый подарок, который сделал мне Андрей, – фотоаппарат. Я свой потеряла, а он купил. А в прошлом году на свой день рождения он подарил мне компьютер. Вот именно так: себе на день рождения подарил мне компьютер!
Вообще, Андрей Краско не любил отдыхать. Если выпадало два-три свободных дня – начиналась паника. Он очень боялся остаться без работы. Отсюда и напряженные графики съемок, которые пагубно сказались на здоровье.
– С ноября по апрель этого года мы пережили самый тяжелый период, – говорит Светлана. – Шесть месяцев он сидел без работы. Возможно, это было связано с тем письмом, которое отправил режиссер фильма о войне «Сволочи» Александр Атанесян в Российскую гильдию продюсеров. Абсолютно жуткое письмо, в котором режиссер призывал коллег никогда больше не снимать Андрея в фильмах. И вообще не брать его никуда, поскольку он – «алкоголик, наркоман» и сорвал ему съемочный процесс, причинив ущерб на 75 тысяч долларов. Андрей тогда действительно пил, и были проблемы. Но ведь Атанесян мог бы подать, например, в суд, и мы бы вернули ему эти деньги. Но он решил поступить именно так.
Андрей вообще-то всегда очень тщательно выбирал режиссеров, с которыми работал. И некоторые его побаивались. Почему? Он легко мог послать матом, если ему казалось, что сцена недоработана или режиссер требовал от него непродуманных действий. Например, в «Бандитском Петербурге» у Бортко он играл квартирного вора. По сюжету его герой вместо ценностей, стоящих на виду, берет мельхиоровые ложки. Андрей отказался играть такую глупость. В итоге ложки «тырили» руки самого Бортко. Больше с ним Андрей не работал никогда.
Он не прощал ни глупости, ни предательства – сразу рвал отношения. Но о том, кто и что ему сделал, никогда не рассказывал. «Пусть это останется фактом ЕГО биографии», – так Андрей мне говорил.
Светлана младше Андрея на двадцать с лишним лет. Но часто она чувствовала себя гораздо старше своего гражданского супруга.
– Особенно во время походов по магазинам. Он вставал возле меня и так смешно канючил, как маленький: «Ну, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста… купи мне вон тот ножичек!»
Андрей коллекционировал ножи: военные, пиратские, индийские… Любил пиратов очень. Видимо, и кольцо в ухо вдел, чтобы соответствовать образу лихого парня.
Светлана вытирает слезы и показывает руку. На безымянном пальце у девушки поблескивает серьга Андрея. Та самая, которую мы с вами видели в фильмах и журнальных фотографиях.
– В нем было много от ребенка. Он говорил, что все актеры – это дети, только с большим «прибором». Жить с ним было и легко, и тяжело одновременно.
...Я пыталась его спасти, оградить от пьянства. Сторожила Андрея, чтобы он не ушел из дома за второй, третьей бутылкой. И даже сама пила с ним, чтобы ему меньше доставалось!
Андрей мало чего боялся. Самое страшное для него было потерять работу.
– И еще вспомнилась такая глупость: он боялся, когда ему гримеры брови выдергивали – слишком густо росли.
А еще он боялся врачей. Вроде бы все у него со здоровьем было хорошо. Правда, в шутку жаловался он постоянно: «Пожалейте меня, я старый, больной человек!» Я смеялась, а оказывается, это было правдой...
Андрей был сильным человеком. Я это сразу поняла. Умный и сильный. Ему не нужно было демонстрировать свою силу. Просто есть сильные люди, есть слабые. Вот он – сильный. И может быть, поэтому к нему постоянно бегали плакаться в жилетку. А он – никогда!
Газета "Жизнь", 30.08.06